Я живу в многоэтажном доме. Сегодня многие из нас живут в многоквартирных домах, разделяют общее, ограниченное пространство...

Мои соседи - это румыны, саксы, ромы, евреи. Не так давно на десятом этаже поселилось семейство китайцев.

Некоторые из жильцов нашего дома искренне полагают, что я приличный человек, хотя и венгр. Есть  среди них и такие,  которые говорят, что я был бы вполне удобным в общении соседом, если бы не принадлежал к подозрительному этническому меньшинству.

Тем не менее, допустим, о сыне соседки с первого этажа у меня сложилось почти восторженное мнение. Он всегда был способный малый, при - том, что он цыган. Не сомневаюсь, что он освоится и в  большой стране за океаном, куда перебрался вот уже три года тому назад.

Бывают щепетильные ситуации, в которых, я думаю, могли бы получиться интересные дискуссии с частью моих соседей, если бы они знали венгерский язык…

Должен признать, что наше,  замешанное на подозрении, восприятие соседей, ( в том числе и соседей по бывшему социалистическому лагерю) не сильно переменилось за прошедшие два десятилетия с небольшим с момента ухода  в небытие этого лагеря. Даже больше того,  особенно это было заметно в 90-е годы, подозрительное во времена социализма отношение румынского большинства к этническим меньшинствам стало сегодня более нетерпимым и отталкивающим. Так, по крайней мере, показывает исследование, предпринятое институтом Max Weber из Клуж-Напока и презентованное в офисе Департамента межэтнических отношений Правительства Румынии.

Наверное, нас должен радовать тот факт, что число тех,  кто заявил о своем резком неприятии меньшинств,  не выросло до значительных величин. Но правда и то, что их число и не уменьшилось. Более того, существуют и весьма обескураживающие моменты. Все больше граждан этнического большинства полагают, что против миноритарных сообществ, члены которых говорят на ином, не официальном языке государства, придерживаются своих культурных традиций, иных религиозных убеждений, нужно принимать жесткие меры, в том случае если они не будут активно интегрироваться в культуру большинства.

Каждый седьмой румын пребывает во мнении, что меньшинства должны покинуть Румынию, а один из четырех уверен, что Трансильванские венгры обязаны перебраться в Венгрию.

Почти половина из румын (44%) уверены, что работодатели должны отдавать предпочтение этническому большинству перед меньшинством, потому что первое достойно большего доверия.

Этот процент населения уверен, что меньшинствам и без того предоставлено слишком много прав в Румынии.

Даже при том, что демократический Союз венгров Румынии был в составе правительственной коалиции, партнеры по альянсу препятствовали принятию закона о меньшинствах. Не раз и не два отказывались они обсуждать закон, ссылаясь на притеснения румын венграми в регионах компактного проживания венгров, заявляя, к тому же, что виновны в этой дискриминации активисты Союза венгров.

Даже в канун вступления Румынии в Европейский Союз эти "страхи" не были погашены.

Но известно ли румынам и венграм, то есть большинству и меньшинству этносов Румынии, что члены европейского сообщества могут быть связаны между собой только доброй волей построения единого европейского дома с взаимообогащающими культурными влияниями?

Знают ли они, что "Новое похищение Европы" может быть спровоцировано шовинистическими, ксенофобскими силами, исповедующими примитивный этнический индивидуализм?

Разрушение Единой Европы, между тем, означает приход новых "темных веков", бескультурья и всеобщей бедности.

Хорошо было бы, если бы известные интеллектуалы из ЕС публично отвергли бы примитивный национализм, прежде всего столь характерный для жителей стран бывшего социалистического лагеря.

Нам в Восточной Европе очевидно, что эту концепцию отвергнутого национализма должны провозгласить и наши политические лидеры. По примеру стран основателей ЕС, они должны принять тот факт, что культурное, этническое  и религиозное разнообразие не могут трактоваться только лишь с фольклорных позиций. Эта проблема должны рассматриваться в комплексе, в том числе и в непростых социальных ее аспектах. Сохранение и развитие "малых" культур - это проблема не только культурная, но в большей мере социальная. Великая европейская культура - это результат взаимопроникновения "больших" и "малых" культур, позитивного существования культурно-лингвистических сегментов.

Политолог Мирослав Куси уверен, что ксенофобия может стать серьезной угрозой гражданскому миру и общественной безопасности. Куси обращает внимание на то, что латентная ксенофобия куда более опасна  открыто проявленной ксенофобии, поскольку может прорываться внезапно и объединять не только членов экстремистских групп, но часть интеллектуалов, тяготеющих к примитивному национализму.

Наверное, свободное перемещение граждан в пределах европейского Союза послужит развитию межкультурных связей, снизит наши традиционные "страхи перед чужими".

Что-то должно прийти на смену мультикультурализму. Ведь, по сути дела, мулькультурализм - это не более чем салонное выражение, означающее в устах отстранившихся от проблемы ксенофобии интеллектуалов, замену  более культурным термином устаревшего понятия ассимиляции малых культур мажоритарными.

Наивно полагать, что ксенофобия может исчезнуть. Скорее она станет более острой, болезненной проблемой стран бывшего социалистического лагеря в условиях экономического кризиса и упадка моральных ценностей.

Как бы там ни было, может в нашей восточно-европейской коммунальной квартире за истекшие два десятилетия не стало больше ксенофобов, но как то быстро они стали более шумными и заметными для всех нас…

Аттила Амбрус, публицист (Румыния)
Attila Ambrus "Blocuri commune"
Сборник публицистики
"NOI - MI". Editura Vilaghirnev, Cluj-Napoca, 2010.
(перевод М. Лупашко).