Культура

Театр, матушка, — это Храм.
А.П.Чехов

У

шедший год, для театра "А. П. Чехова" был насыщен премьерами. У
зрителей была возможность видеть классику по произведениям М.
Булгакова, Ф. Достоевского и даже Аристофана в редакции Л. Филатова.
Спектакли о современности, об отношении человека к себе, окружающему
миру, о любви, семье, совести. Среди них: "Время любви и ненависти"
Дж. Собола, "Собачье сердце" Булгакова, "Белые ночи" Ф. Достоевского,
"Лизистрата" Л. Филатова, "Очень простая история" М. Ладо.

Но нужно заметить не всегда "много" означает — хорошо и достойно, а
поговорка звучит еще категоричней: лучше меньше да лучше.

Попытаемся разобраться, с чем же уходит зритель, который заполняет
большой и малый залы русского драматического театра. С весны до середины
зимы 2012 г. у меня была возможность посмотреть почти все спектакли
репертуара, а некоторые из них по два, три раза.

Все мы знаем, что театр, несмотря на все тяготы нашей непростой жизни
способен на несколько часов отвлекать от проблем, развлекать или наоборот
пробуждать сильные эмоции, воспоминания, а иногда подвигнуть человека к
принятию судьбоносных решений. Именно поэтому, очень важно, чтобы театр
предлагал зрителю яркие художественные произведения, исполненные
глубоких философских идей и решенные в тех художественных формах,
которые адекватны проблемам времени.

Каждый новый спектакль — это еще одна грань того, чем и кем
является театр для современников, это оригинальные режиссерские
решения, новые творческие задачи для актеров, художников, композиторов,
хореографов, всего творческого коллектива. В связи с этим, выбор пьесы
имеет лишь условную свободу, т.к. он связан с репертуарными задачами
театра, творческим потенциалом, художественными устремлениями
режиссуры. В театрах часто принятие пьесы к постановке и сдача
готового спектакля событие, которое подробнейшим образом обсуждается
художественным советом, если таковой есть. Но если Художественный совет
существует формально, только на бумаге, то достаточно одной росписи
директора, а дальше все по принципу: "Что хочу, то ворочу!" Может
поэтому в театре "А. П. Чехова", продолжают эксплуатировать спектакли
архаичные, тематически устаревшие, случайные, недоработанные и даже
легкомысленно-безответственные по отношению к уровню драматургии, а
новые постановки вызывают много вопросов и недоумений. Мне кажется самая
большая, беда театра - это недостаточность профессиональной режиссуры и
странным образом сложившаяся ситуация, когда уже более трех лет,
сознательно не назначают главного режиссера, миссия которого и состоит в
том, что бы отвечать за художественный уровень всего, что формирует
облик театра. Редкие постановки единственного профессионального
режиссера И. Шаца, спектакли, которого составляют художественное ядро
репертуара: Шекспир, Чехов, Гоголь, по всей видимости, недостаточны,
для того, что бы переломить очевидные, деструктивные тенденции последних
лет.

Режиссурой ныне активно занимаются актеры. Но искусство актера и
искусство режиссера принципиально разными энергиями питаются, с разным
содержанием, с разными целевыми установками. Режиссеру без природных
способностей к профессии никогда не стать настоящим художником, даже
будучи человеком талантливым, обладающим большой культурой и знаниями.
Практика театра показывает, что актеры, пришедшие в режиссуру случайно
или ради апломба, обречены на неудачу и часто их многолетнее
прозябание в стенах театра окрашено интригами, бесполезными потугами
претендующими на творческую активность.

Размышляя о судьбе русского театра, хочу сказать еще об одной
исторической реальности. Приблизительно с 80-х годов прошлого века
вторгаются или назначаются в русский театр режиссеры молдоване, изначально
бывшие актерами по первой профессии. Это гг. В. Апостол, И.Тодоров, В.
Мадан, А. Василаке, ставил И. Шкуря, П. Хадыркэ. В этой странной,
навязанной театру экспансии, какими бы не были намерения, почти
всегда игнорируется или искажается подлинная природа русского
национального театра. А при отсутствии со стороны театра стремления
отстоять свою идентичность и этническую принадлежность, довольно
быстро мы становимся свидетелями профанаций и вырождения
культурного пространства.

Еще, я думаю, ничего хорошего нет от "заигрывания и ухаживания"
за театром представителей политических партий, как это ныне происходит
с театром "Лучафэрул" и Национальным... При этом Мин культуры дает
всем, включая руководителей полную свободу распоряжаться театрами, как
своей личной вотчиной, кулуарно без ведома коллектива определять кого
казнить, кого миловать, куда направлять финансовые средства,
заработанные всеми, кого отправлять на фестивали, а кого держать в черном
теле. При этом доморощенном самоуправстве и трусливом молчании труппы
в конечном итоге, страдает театральное искусство.

В Русском театре средств на постановки не хватает. А актеров
незанятых в спектаклях много. Когда они устают от ничегонеделания,
кому-то вдруг приходит в голову мысль, почему бы не поставить
спектакль, если никаких запретов нет. Таким образом, появляется
сценическая макулатура, в которой исполнители легко привыкают к
нетребовательной режиссуре, а зрители теряют ориентиры того, что есть
признаки подлинного, живого театра.

Или же приходит, скажем, г-н П. Хадыркэ с деньгами и тут же
получает добро на реализацию своих амбиций. И в репертуаре Русского
театра появляется "Собачье сердце" М. Булгакова. Общеизвестно, пьеса -
шедевр разоблачительного сарказма и остроумия. Это первая половина 20-х
годов послереволюционной России очень похожа в социальных и политических
изменениях на ситуацию наших дней, когда современные хозяева жизни
устанавливают свой порядок, очищая для себя пространство всеми
средствами, даже через " Пэдуря домняскэ". И тут на основе классической
литературы, хорошо бы режиссеру дать бы свободу своим оригинальным
идеям, чтобы через художественные образы осмыслить нашу
действительность. Но нет, режиссер искромсал текст, лишил зрителя
живописных картин, отражающих общество и человека, лишил бесконечного
остроумия, каламбуров, интересных подробностей быта и человеческих
причуд. Лишил нас г-н Хадыркэ и реалистичности описания, коротких,
действенных фраз и картин, через которые можно было бы понять и дух, и
философию булгаковского текста. Нет в спектакле ни ярких характеров
персонажей, ни уродливых "новых революционеров", ни четкой сатиры
автора. Что взамен дал режиссер П. Хадыркэ? Невыразительную и скучную
сценографию вдоль сцены, длинный ряд книжных шкафов, смысл которых,
видимо символизировать научную лабораторию. Перед шкафами то стоят, то
сидят неподвижно, как неживые, профессор Преображенский (актер Вл.
Заваленный) и Борменталь, его ассистент (актер Юрий Андрющенко), два
актера, хорошо владеющие сценической речью, но которых на этот раз не
слышно даже из третьего ряда партера. Ассистент держится и существует
наравне с профессором, что не соответствует никакой правде. И тогда
непонятно кто профессор, а кто ассистент. Борменталь по Булгакову
привязан к ученому и ценит его открытия. Дальше трудно понять, не зная
текста, что гости профессора это буржуа, имеющие возможность платить и
желающие вернуться к сексуальным утехам молодости, но при этом и намека
нет на то, что идет апробация научного открытия. Из текста знаем, что
бонвиван Преображенский честный ученый, совершив ошибку с Шариком,
возвращает пса к его естественному состоянию. Наука должна служить
человеку и добру - вот одна из смысловых линий пьесы, проигнорированная
режиссером. Зато есть нелепая карикатура с похабными жестами и крикливой
интонацией клиентов, проходящих процедуру омолаживания, к которым
необоснованно приписана и Зина (актриса И. Тарасюк), домработница,
сочувствующая профессору. Чуть живее, но с неизменной грубоватостью
решены и сцены с новым управляющим по уплотнению квартир. В принципе,
эти эпизоды преследуют политическую цель режиссера - окарикатурить смысл
постреволюционных преобразований, творимых невежественной, злобной,
жаждущей дележа имущества и мщения народных масс за свое многовековое
порабощение. Чего добился г-н Хадыркэ спектаклем?! Разве что потерял
жемчужину М. Булгакова. Жаль времени и актеров!

Г-жа Раиса Кирилова, заслуженная артистка РФ и РМ, Лауреат
Госпремии РМ, ветеран театра, сыгравшая немало ролей, главных и
значительных, у всех режиссеров, сменившихся на протяжении многих лет в
театре, вдруг решила поставить философскую притчу Марии Ладо "Очень
простая история". История, действительно, проста, а смысл ее глубокий и
нравственная нагрузка большая, историческое время конкретно и
действительность реальна. Когда, после просмотра, я спросила г-на
директора, зачем театру понадобилось повторять решение спектакля
Хармелина (спросить режиссера мне было неловко, чтоб не напоминать
уважаемой г-же Кириловой, что плагиат наказуем - Е.М.), на что, простите,
он рявкнул: "Может и не похожий!". Ныне публично со всей
ответственностью заявляю, что принцип построения спектакля перенят у
театра "С улицы Роз", правда, слегка изменена форма, что кстати, к
худшему.

А ведь в театральной истории есть сценические опыты, перекликающейся с
подобной попыткой говорить о людях, как бы глазами животного.
Вспоминается спектакль Г. Товстоногова "История лошади" по рассказу Льва
Толстого, в котором актеры играют одновременно и людей, и животных,
подчеркивая животное в человеке и человеческое в животном, выявляя мысль,
что в объемности мира и космоса есть многое, что объединяет всех и
обязывает быть ответственными друг перед другом. В пьесе М. Ладо, на
материале истории зажиточной семьи и новых капиталистических
отношений, задает автор этой душевной и духовной пьесы множество
нравственных вопросов касающихся семьи, отношений между супругами,
родителями и детьми, соседские связи, уважение к человеку, к порядку в
доме и в хозяйстве. Здесь и разговор о важности исторической памяти, о
вере в себя, в людей, в добрые дела и любовь, которой так не хватает,
но которая примирила бы даже хищника, вызывая сострадание.

В спектакле нет режиссуры, как нет ансамбля. Актеры, кто во что
горазд, играют то, что понимают про материал. Пес-актер Денис Перев
ведет роль в ключе преданности жестокому, расчетливому Хозяину - актер
Дмитрий Коев, который в свою очередь вульгарно перебарщивает в стремлении
создать образ озверевшего собственника. Петух Юрия Андрющенко,
эксцентричный, красочный, относительно свободный, но и он из какого-то
другого эксцентричного спектакля. В подлинно смысловой тональности
пьесы, находится пожалуй, только актер Владимир Заваленный, исполняющий
роль соседа, участник Отечественной, вдовец сохранивший живое отношение
ко всему окружающему. Нельзя сказать, что в актерских работах нет
старания, соответствовать духу пьесы. Остается только сожалеть, что
спектакль не состоялся в том объеме его философских размышлений, которыми
щедро насыщена оригинальная пьеса М. Ладо.

Что касается "Белых ночей" по Ф. Достоевскому, то и здесь нет ни
спектакля, ни режиссуры. Поставленная актером Владимиром Кирюханцевым,
мастером искусств РМ, инсценировка лишена, даже признаков сценографии,
одного из компонентов спектакля. Не определено место действия. По
роману это канал и уголок на окраине города, куда случайно забрел
Мечтатель, в тексте стремление привлечь внимание к значимости Петербурга
для России, подробность определяющая ритм, и суть жизни героев.

У всего так называемого сценического действа нет ни идеи, ни
сверхзадачи, четко сформулированной режиссером. Ф. Достоевский
определил жанр романа, как сентиментальный роман. Произведение
многослойное, философское, социальное и реалистичное. Дышит оно сугубо
русским духом. Известно славянофильство Ф. Достоевского, а также его
приверженность к натуралистичности. Роман, который является предвестником
"Униженных и оскорбленных" живущих под тяжким бременем сумеречного
города. Об этом говорит и быт Мечтателя, который сам себя осознает
частью нищей, грязной съемной комнаты. Его правда бессильна, а доброта
не защищает от страданий. Автор считает, что в таких людях, как
Мечтатель, живут два идеала: преклонения пред мадонной и содомский грех.
На более бытовом языке, идеал желаемого и возможного, или же идеалы и
жизнь. Автор касается и проблем молодежи своего времени, почти
бездейственной, скучающей, но которая, по его мнению, все же "подлинно
великая надежда России". " Белые ночи" глубоко социальное произведение,
через трагедию личности говорящее о проблемах общества, в котором
царствуют незащищенность, одиночество, бесправие, нищета и
бесчеловечность. А потому герои романа показаны не только, как живые люди,
но и как носители определенных идей. В тексте нет той
сентиментальности, которую активно демонстрируют исполнители, но есть
изящная поэзия, красоты и уродства огромного города. Известно, что

Ф. Достоевский любил часто повторять: "не хлебом единым". Верил, что
идеал красоты - идеал духовности, в здоровом обществе не может погибнуть.

Все эти мысли автора зритель наверно смог бы обнаружить, если бы
режиссерский анализ текста был вскрыт для актеров. И наверняка, актеры
не ограничились бы только истерией и сентиментальными, слезливыми
интонациями. В произнесенном актерами тексте, не было ни художественного
чтения, ни сценического театрального диалога. Думаю, это случилось
потому, что перед исполнителями не было поставлено каких-либо ясных
актерских задач. Потому и речь плоска и невыразительна. Скучен и
непривлекателен спектакль, показанный в малом зале, похожем на хорошо
выметенный амбар, куда зритель входит и выходит, когда хочет и все это
под сопровождение постоянно разговаривающих сотрудников театра.

Режиссеры-непрофессионалы, ставящие в театре "А.П.Чехова", объясняют свои
усилия тем, что молодежь театра "болтается без дела", а поставленные ими
спектакли это средство чтоб "не усыхал" их актерский талант. Но что могут
взять молодые актеры у режиссеров, не знающих основ профессии, не ведающих
о существовании образного мышления, без способностей к глубокому
постижению текста, не умеющих вникать и передавать суть авторского
произведения, без способностей воздействовать на актерскую душу,
пробуждающую фантазию творца.

Считается, что режиссер не обязан быть актером, уметь петь, танцевать,
владеть игрой на инструментах. Может поэтому актеру Дмитрию Коеву
захотелось пробовать себя в режиссуре и преподнес он театру еще один
сомнительный подарок, потворствуя и без того невзыскательному вкусу
зрителей, откликающихся не столько на юмор, сколько на двусмысленности,
граничащие с откровенной пошлостью низкопробных анекдотов.

((0000, Елена МАЦИЕВСКИ))