Четырехлетние дети редко запоминают события своего возраста. Разве что самые яркие - плохие или хорошие. Дети войны запомнили плохие... Сработала память сердца, которую пока никто даже не пытался изучать. Маленькая девочка зафиксировала в сознании огонь, много огня. Он был страшным и неуправляемым, и его даже не пытались погасить. А еще она запомнила взрывы, они были сопровождением этого неуправляемого пламени. Едины, как гром и молния, но гораздо страшнее... Бушевала не природа. Это было Нечто, с чем раньше сталкиваться не приходилось. Дети еще не ведали смысла разрушающегося слова "война".

Страшное слово "около"

Девочка, о которой мы говорим - Тамара Ефимовна Морарь. Она давно выросла, прожила насыщенную событиями жизнь. Всегда старалась быть полезной и нужной, это у нее получалось. Даже сейчас, находясь на пенсии, она возглавляет партийную организацию сектора Рышкань.

- У нас самая большая парторганизация в столице, - с гордостью говорит Тамара Ефимовна. - У нас разные люди, но все интеллигентные, работоспособные, правильные. Мне, как секретарю, очень легко с ними работать. Ветеранов Великой Отечественной войны у нас осталось мало, около 90 человек...

Когда Тамара Ефимовна говорит о ветеранах, о тех невосполнимых потерях, которые мы несем в мирное время, у нее слегка дрожит голос. Время неумолимо. Увы, когда мы говорим о том, сколько осталось участников войны на данный момент, мы всегда перед цифрами добавляем слово "около". Сегодня мы не знаем, сколько будет завтра. Тамара Ефимовна тоже задумывается над этим печальным фактом. Ее отец, Ефим Иванович Кривой, прошел всю войну. Он выжил, вернулся, но нежные сердца детей и жены своими рассказами о ней, проклятой войне, тревожить не желал.

Ефим Иванович был призван, когда ему было 33 года. Вполне сформировавшаяся личность. В Единцах, где жила семья, он оставлял родителей, жену, и две доченьки, младшей Танюшке было всего несколько месяцев. Он ушел на фронт в начале августа 1941-го. В сердце маленькой Тамары клеймом врезались воспоминания того дня, когда мама провожала папу на фронт.

У них был большой сад, через который пролегала тропинка. Маленькая девочка никак не могла понять, почему мама, провожая отца на обычной тропинке, так горько плачет, почему она обнимает его ноги и не хочет отпускать. Детское сознание отказывалось понимать, почему папа не поднял маму с земли и, все-таки ушел. Мама плакала, сначала громко, рыдая, а потом голос устал, и плакали ее глаза, а рядом роняла слезы четырехлетняя дочь, которая становилась взрослой...

Разные немцы

С началом войны мама перестала улыбаться, а в большом доме умолк детский смех. В нем поселились немцы. Семья вынуждена была переселиться в летнюю кухню. Первые два года немцы вели себя по отношению к детям вполне дружелюбно. Иногда угощали сгущенным молоком и какими-то вкусностями. А "вкусностями" тогда была любая еда. "Постояльцы" были так "добры", потому что на фронтах они безжалостно громили отцов и сынов, по их мнению, покоренного народа. А вообще, в начале войны в доме Ефима Кривого жили простые немецкие мужики, которых оторвали от семей и послали на войну.

Малышка Тамара не сразу заметила, что по улицам городка - тогда Единцы не были такими как сейчас - ходили только престарелые люди, женщины и маленькие дети. Не было видно мужчин и парней, даже девочек старше 12-14 лет. Они прятались, где могли...

Потом в доме поселились другие немцы. Их было больше и они уже не были такими добрыми. Может, к третьему году войны Тома уже подросла, и в свои 6 лет уже многое понимала. Сгущенка уже не казалась такой сладкой. А может, фашисты стали звереть, потому что в войне произошел перелом и их стали гнать с нашей земли. Запомнилось, как фашисты вырубили фруктовый сад на дрова, как отравили воду в колодце, стали пакостить, где только могли. Семья погрузилась в страх... И не одна семья, а все, кто переживал это время. Его, действительно, стискивая зубы, можно было только пережить. То есть надо было постараться выжить...

А еще Тамара запомнила мамины глаза, опухшие от слез и мамины руки, опухшие, потрескавшиеся от холода и непосильного труда. Женщин сгоняли рыть окопы, а зимы были суровые и снежные. И тут уже не скажешь, что у тебя голова болит или в доме маленькие дети. Именно ради спасения детей, они, глотая слезы, брали в руки лопаты и ранили родную землю. Каждое прикосновение к земле, ведомое войной, оставляло шрам на сердце. Ведь они знали, что эта земля должна рожать, а не хоронить.

На фронте нет "льготных" мест

Ефим Иванович служил сначала в составе 2-го Украинского фронта, затем в танковых войсках 1-го Белорусского фронта. На фронте нет "льготных" мест. Война, кровавыми объятиями коснулась всех, кто смотрел в глаза врагу. И чем больше друзей погибало, тем строже, пристальней и беспощадней был этот взгляд. Во имя Победы было пожертвовано много крови. Сколько раз сталкивался со смертью сам Ефим Иванович - он не считал. Не было времени. А сердце ёкало, когда сзади идущий танк взрывался на мине, отклонившись на 20-50 сантиметров от курса.

- По рассказам отца я поняла, что во время войны всегда было важно, чтоб рядом было плечо друга, - говорит Тамара Ефимовна. - Они были бескорыстны в своей дружбе, и каждый день теряли друзей. Выручали друг друга ценой собственной жизни. У отца было много орденов и медалей, он воевал во многих странах. Но ему всегда хотелось побывать в Польше, там, где история его жизни на время приостановилась. Где он вдохнул свежий воздух Победы.

Ефим Иванович прошел войну без серьезных ранений. Женщины молились о нем. Особенно мать, Василиса Ивановна, женщина набожная, верящая в силу Божьего слова. Она ли отмолила сына от вражеской пули, или так Судьба распорядилась, гадать не будем. Но истощилась мать, расплескалась в своих молитвах. Умерла, так и не дождавшись сына с фронта.

Ефим Иванович так часто всматривался в войну, что потом просто не хотел о ней вспоминать. Конечно, кое-что рассказывал, но очень скупо, по-мужски. Да и некогда было. В 1947 году семья приехала в Кишинев, чтобы восстанавливать разрушенный город, в этом году у фронтовика родился сын, к слову, второй сын родился в 1957 году. Жили в землянке, младшая сестра спала в корыте, кроватей не хватало, а вокруг прыгали лягушки, к которым стали привыкать. Лягушки были не так страшны, как фашисты. Потом взяли ссуду и начали строить свой дом. Все это на фоне голода...

Большее, чем воспоминания

Несколько лет назад Тамара Ефимовна подарила ордена и медали своего отца - в общей сложности 21 награда - в музей одного из городских лицеев. Дарила искренне, хотя отрывала от сердца нечто большее, чем просто воспоминания. Верила в то, что дети смогут осмыслить весомость этих наград. Но когда в лицее шел ремонт, эти награды были украдены. Когда Тамара Ефимовна об этом узнала - как будто кусочек сердца у нее оторвали, самым кощунственным способом. Дочь фронтовика даже не успела их сфотографировать. Осталась только наградная планка, которая от времени стала рассыпаться. Есть еще и благодарственные письма с фронта. Их семья уже никому не отдаст.

И фотографий осталось всего несколько.... Только самые любимые, которые практически у сердца хранились. Когда семья переезжала на новое место жительства, воз перекинулся и чемоданчик с фотографиями, военными письмами и уже со свадебными фотографиями Тамары, куда-то укатился. Его так и не нашли.

Осталась и маленькая фотография, сделанная в начале войны. По контуру надпись: "Если мы расстанемся с тобою, помни обо мне". Сколько слез было пролито над той фотографией, весь домашний женский "батальон" при виде ее рыдал.

Сохранилось еще несколько снимков. Но когда папа был рядом живой и здоровый, потеря не казалась невосполнимой. Есть его снимки послевоенных лет с Доски почета, но этого так мало....

Наследники

Ефим Иванович умер в 1998 году. Увы, без нашего душевного согласия уходят свидетели тех военных событий. Но остаются их дети, многие из них - дети войны. Те, кто помнит войну, кто прикоснулся к ней и обжёгся от этого прикосновения. Они могут рассказывать о том, что помнят. Может не так много, как их победоносные родители, но все-таки это крупицы истины, которые невозможно отвергнуть. Эти крупицы будут заложены в сердца внуков и правнуков. Эти семена должны дать свои входы. Хорошие, жизнеспособные.

Тамара Ефимовна тоже дитя войны. Причем, помнящее, способное рассказать правду. Это поколение обязательно надо ценить. Участники Великой Отечественной войны уходят, но пока есть дети войны, мы должны верить, что истинная история еще не умирает. И у детей войны тоже есть дети и будут дети детей. И память не угаснет. Если мы этого захотим. Если мы будем способны передать эстафету Памяти.

Наталья Устюгова