Принимаемые решения и некомпетентность некоторых членов наших без конца сменяющих друг друга правительств порой просто удручают. Вот и очередной министр окружающей среды Валерий Мунтяну учудил — запретил сельхозпроизводителям использовать воду для полива из рек, прудов и озер. Причем именно в период, когда из-за небывалой засухи на корню пропадал будущий урожай.

 

Легким движением руки распорядился экономить влагу под предлогом того, чтобы она не упала ниже критического. А Государственная инспекция, молниеносно восприняв указание молодого члена кабмина, взяла под козырек и принялась наказывать фермеров. Согласно проскочившей информации в СМИ, штрафы составляли до 10 тысяч леев.

 

Казалось бы, уж кто-кто, а Валерий Мунтяну, выросший в деревне и ныне живущий там, должен знать, какой ценой добывается каждая тонна зерна, овощей, фруктов. Но, видимо, желание показать, что он на своем месте и хлеб министерский ест не зря, взяло верх. Вот если б так споро он взялся за ликвидацию несанкционированных свалок, за очистку тех самых водоемов, об уровне которых так беспокоится, за наведение порядка в лесополосах и канавах вдоль автодорог, заваленных мусором, тогда бы люди сказали ему спасибо. 

 

Но еще большей похвалы он бы заслужил, если бы вместе с министром сельского хозяйства подумал о широком развитии ирригационной системы в стране. Потому что сила поливного гектара при умелом применении удобрений и гербицидов удваивается, а то и утраивается. В Германии и Франции, например, с каждого гектара в среднем получают 72 центнера пшеницы, у нас некоторые фермеры — более 40 центнеров. Орошаемое земледелие эффективно использовалось бывшими колхозами и совхозами, но с распадом СССР дельцы быстро прибрали к рукам трубы из дюралюминия.

 

По официальным данным, пахотные земли в Молдове занимают 66 процентов при общей площади территории в 33,8 тыс. кв. км. Площадь пашни могла быть значительно больше, но после распада СССР вопрос об освоении малопригодных земель не поднимался ни в парламенте, ни в правительстве. Это значило бы толочь воду в ступе — на эти цели потребовались бы большие финансовые и материально-технические затраты. А государственная казна у нас никогда не изобиловала лишними средствами. Даже если появлялись какие-то запасы, они уходили в карманы тех, кого сегодня наконец-то начали трясти.

 

Между тем масштаб главной разрушительницы почв — эрозии — увеличивался из года в год, и вот уже более десятка лет мы занимаем по этому показателю первое место в Европе.

 

У нас почему-то разрешено исключать из оборота ровные, удобные для обработки плодородные поля и выделять их под строительство различных объектов. К примеру, вдоль автотрассы в направлении Кишиневского аэропорта за последнее время выросли какие-то склады, автозаправки и бог знает что еще. Уж лучше бы вместо них выросли высотные дома, социальные и культурные объекты. 

 

Мы гордимся своими черноземами, но не ценим их, не можем рационально, эффективно использовать. А ведь, как и во времена СССР, Молдова могла бы стать одним из ведущих производителей сельскохозяйственной продукции, а не завозить ее из Турции, Болгарии, других стран. Если бы те же немцы увидели у нас заброшенные и заросшие бурьяном наделы крестьян, схватились бы за голову. У них каждый квадратный метр земли, где это только возможно, используется по-хозяйски. 

 

Причины оставленных на произвол судьбы крестьянских квот различны: и дороговизна обработки, и невозможность постоянного ухода за выращиваемыми культурами, и высокие затраты на уборку урожая. Занятие аграрным делом — это всегда большой риск. Доказательство тому — нынешняя засуха. Надеяться же на помощь государства бесполезно. Вот и теперь фермеры потеряли всякую надежду на получение субсидий. Похоже, временщикам в правительстве абсолютно все равно, как крестьяне освободятся от оков кризиса. 

 

Еще одна причина заброшенных наделов — массовый отъезд их собственников за рубеж, старики, уже не способные ухаживать за землей. В свое время в верхах поднимался вопрос о наложении штрафов на хозяев наделов, забросивших их, или даже изъятии в пользу местных властей. Но никакой суд не пошел бы на это, потому что земельная квота стала личной собственностью и крестьяне вправе распоряжаться ею по своему усмотрению — не обрабатывать, продать, подарить. Многие так и делают.

 

Но если проехаться от Липкан до Вулканешт, взору представится весьма неприглядная картина: десятки, сотни заросших бурьяном прямоугольников и квадратов среди массивов зерновых и зернобобовых культур. Наверное, стоило бы попробовать местным властям с разрешения хозяев передать неиспользуемые паи в аренду тем людям, которые готовы трудиться на них, получать хотя бы незначительную прибыль. А это, в свою очередь, дополнительные поступления финансовых средств в бюджеты районов.

 

Развалить колхозы и сов-хозы, которые крепко стояли на ногах, где люди имели работу и неплохие заработки, уверенно смотрели в завтрашний день, постарались так называемые внешние партнеры. Увидев, кто стал править независимой и суверенной Молдовой, подсунули нам свою пресловутую программу «Пэмынт». И вот теперь мы барахтаемся, как утопающий в реке, и кричим: «Спасите!»

 

Не исключено, придет время, и сюрприз преподнесет нам еще и Европа. В Соглашении об ассоциации с Евросоюзом есть пункт о возвращении земель их прежним хозяевам — румынам. Но наши власти помалкивают о такой «мелочи», а большинство чиновников, скорее всего, и не ведают о данном подводном камне. Как это ни горько звучит, но сюрприз и должен быть сюрпризом.

 

Валерий Стрелков

газета "Коммунист"