Общеизвестно, что Дмитрий Кантемир был одним из ближайших сподвижников Петра Великого в пору государственной зрелости русского царя-реформатора. Абы кого Петр к себе не приближал. Либо это был человек абсолютной верности, пусть даже и вороватый, как небезызвестный «заячий пирожник» Меньшиков. Либо мудрец, человек дела, учёный. 

 

Именно таким и был наш великий соотечественник, князь, сенатор, член Берлинской академии наук Дмитрий Кантемир.

 

Судьба подарила Дмитрию Кантемиру возможность увидеть и узнать механизм функционирования Османской империи в ближайшем рассмотрении. Потомок отважных беев, верой и правдой служивших Великой Порте (о чем неоднократно упоминается в «Летописи…» Мирона Костина), сам Дмитрий Кантемир стал воплощением восточной мудрости, европейской учености и православной добродетели. 

 

Сын господаря Молдовы воспитывался при султанском дворе. Лукавая предосторожность стамбульского престола: один неверный шаг отца — и голова сына слетит с плеч в один миг. Такие были времена, такие были нравы. Дети аристократов из подвластных Османской империи стран вполне могли стать высшими сановниками при дворе султана. Всего-то и нужно было отказаться от веры предков и принять ислам. Следующим шагом по карьерной лестнице было участие в одной из карательных экспедиций в Болгарию, Сербию, Молдову… 

 

Многие так и поступали. Многие, но не Дмитрий Кантемир. Лукавство и жестокость восточных деспотов претили образованному юноше, знавшему и латынь, и греческий, и немецкий, и французский языки, не говоря уже о турецком и персидском. Широчайший кругозор, понимание пружин политических и придворных интриг помогли Дмитрию Кантемиру взойти на престол Молдовы. 

 

Начинался новый век. Век Просвещения. Супердержава того времени — Французская монархия — и предположить не могла, чем закончится для нее ХVIII век! Новый политический класс — буржуазия и ее глашатаи-просветители — оформили все политические, социальные и культурные тенденции бурного столетия. 

 

Дмитрий Кантемир, не будучи французом, стал признанным просветителем этого века. И хотя во Франции не бывал, тем не менее был почитаем самим Вольтером. А уж Вольтер точно был властителем дум на европейском континенте в том веке! 

 

Часто, говоря об истории Молдовы, ее причудливых, подобных руслу Днестра, изгибах и петлях, приходишь к мысли о пошлом разбазаривании нами грандиозного оставленного предками нашими наследия. На берегу Днестра, в том месте, где русло образует едва ли не замкнутую петлю, трудно удержаться от того, чтобы не впасть в иллюзию о том, что река бежит по кругу, и мы тоже постоянно к чему-то возвращаемся, не в силах сделать решительный шаг вперед. Всё копаемся в мелочах, не позволяя себе широкого масштаба видения. Увы, и Кантемир трактуется нынче узко и примитивно. Дескать, сменил в угоду политической конъюнктуре одного покровителя на другого. Примитивное и недостойное суждение!

 

Дмитрий Кантемир, при всей его сдержанности и учтивости, был человеком решительным и смелым. В надежде дать Молдове наследственное правление и прекратить бесчинства временщиков, обирающих страну и разоряющих простой люд, он пошел на союз с Петром Великим. Выбора, в общем-то, у него не было. Либо Османы с их политикой ставленников и карательных экспедиций. Либо австро-венгерские императоры, давно мечтавшие прибрать к рукам Молдову. 

 

Петр в ту пору был в большой силе. Разгромив под Полтавой лучшее войско Европы — шведскую армию короля Карла XII, — российский государь строил большие планы. Инициатива Кантемира пришлась Петру по душе. В Луцке скрепили гербовыми печатями «договор о намерении» — сохранив независимость Молдавского Княжества, — по которому гарантировалось Кантемиру и его потомкам наследственное правление под протекторатом Российской Империи. 

 

В соответствии с реалиями того времени, для реализации задуманного Петр во главе экспедиционной армии выступил в поход. Когда российские войска подошли к Яссам, князь Дмитрий объявил приближенным, войску и народу о том, что он порывает с турками и переходит на сторону России. В своем манифесте он перечислял бедствия, которые терпела Молдова от поработителей, и призывал: «Все люди нашей страны, берите оружие и идите на помощь». Как пишет в своей «Хронике…» Ион Некулче, «тогда все христиане радовались москалям…» 

 

29 июня 1711 года в Яссах господарь Молдовы Дмитрий Кантемир дал клятву на верность Петру Великому. Казалось бы, успех ждет и господаря, и народ его. Но снова валашская подлость встала на пути дела великого и благородного. Валашский господарь Брынковяну, также поклявшийся на кресте Петру Великому, изменил клятве и выдал турецким военачальникам планы русского командования. Запасы провианта и фуража для кавалерии были внезапно захвачены янычарами. Русская армия оказалась окружена превосходящими силами турок и татар. Порта потребовала от Петра I выдачи Кантемира. Царь ответил, будто бы Кантемира в лагере российских войск нет, а своим приближенным сказал: «Я лучше уступлю туркам всю землю, простирающуюся до Курска, нежели выдам князя, пожертвовавшего для меня всем своим достоянием. Потерянное оружием возвращается; но нарушение данного слова невозвратимо. Отступить от чести — то же, что не быть государем». 

 

В итоге князь Дмитрий вместе со своей семьей и приближенными, несколькими тысячами бояр, офицеров, слуг и их семей, вынужден был переселиться в Россию. Петр Великий вознаградил его за утрату княжества и всего состояния, выделив поместье под Харьковом и денежные средства. Более Дмитрий Кантемир в Молдове не бывал. 

 

Тяжело пережив смерть любимой супруги, Кантемир с головой ушел в дела государственные и научные. Образованность и связи с просветителями — лучшими умами своего времени — обусловили тематику его научных работ, высоко оцененных в европейских столицах. 11 июля 1714 года Кантемир был избран членом Берлинской академии наук. Рекомендация была дана самим Лейбницем. Позже Лейбниц по приглашению Петра Великого при участии Кантемира создал план-проект Петербургской академии наук. А 20 февраля 1721 года Кантемир был назначен членом Правительствующего Сената и возведен в чин тайного советника.

 

Одна из наиболее значимых работ Кантемира — написанная в 1719 году «Книга Систима, или Состояние мухаммеданския религии», переведенная с латыни Иваном Ильинским и изданная в Петербурге в 1722 году, известная также под названием «Система турецкого вероисповедания».

 

Актуальность этой работы Дмитрия Кантемира заключается в том, что он собрал воедино все, что было известно об исламе в его время. Этот научный материал неоценим для изучения истории развития исламского вероисповедания и сознания мусульман. Кроме того, Кантемир приводит и результаты своих собственных исследований на основе наблюдений во время пребывания в Стамбуле. Эта книга стала единственной публикацией из всех научных работ князя Дмитрия, осуществленной при его жизни.

 

В Персидском походе, в 1722 году, Петр I поручил князю Дмитрию (как знатоку Востока) ведать походной канцелярией. Совершенное владение ближневосточными языками позволило ему играть в этом походе видную роль. Он лично изготовил арабский наборный шрифт, организовал специальную типографию и напечатал на татарском, турецком и персидском языках сочиненный и переведенный им манифест Петра I к народам Кавказа и Персии.

 

Впрочем, для Дмитрия Кантемира Персидский поход был, скорее, научной экспедицией, нежели военным предприятием. Так, в Дербенте внимание его привлекла древняя крепость. Он подробно осмотрел ее, измерил, срисовал арабские надписи. И потом уже это исследование арабских надписей было изложено в сборнике Collectanea orientalia («Восточная коллекция»).

 

Военные действия в районе Дербента позволили Кантемиру лишь один день находиться около Кавказской стены, и все же он успел осмотреть этот археологический памятник и описать его.

 

Во время трудного, полного опасностей Персидского похода у князя и сенатора Кантемира обострился диабет. Он покинул ставку Петра Великого. 21 августа 1723 года, в 7 часов 20 минут пополудни, в поместье Дмитровка Орловской провинции Киевской губернии князь Дмитрий Кантемир скончался. Петр Великий воспринял это известие с большой печалью. 

 

До последних дней своих Дмитрий Кантемир работал не покладая рук. Такой же образ жизни завещал и детям своим, внесшим немалый вклад в развитие государства Российского. Как нельзя лучше характеризуют Дмитрия Кантемира его собственные слова: «Душа не может обрести покоя, пока не познает истину, несмотря на расстояния и трудности, какие надо преодолеть». Какой жизнеутверждающий призыв к грядущим поколениям Молдовы!

 

Михаил Лупашко

газета "Коммунист"